Чебаркуль - главный портал города

Одна из ни кем неучтённых...

«Пишу потому, что в реанимационном отделении больницы города Чебаркуля скончалась моя дочь Бобовик Лариса Валерьевна, которой 15 июня, в день поступления в больницу, исполнилось 47 лет.

В этот день, около 19 часов бригадой скорой помощи мою дочь Бобовик Ларису Валерьевну доставили в приёмный покой городской больницы города Чебаркуль в связи с жалобами на пульс до 130 ударов, низким давлением, одышкой, общим плохим самочувствием. Сопровождали и постоянно находились с ней её близкие: муж и дочь. В течение часа в приёмном покое к ней никто не подходил. Очень нервничала бригада скорой помощи, потому что заканчивалась смена, а моя дочь всё лежала на их каталке.

Так как Ларисе становилось всё хуже, её муж, мой зять Бобовик В. А., только что не встал на колени: он умолял, извинялся и просил, лишь бы приняли жену в больницу. Тогда мы, глупые, думали, что ей там помогут. Так как дело не двигалось с места, зять позвонил главному врачу больницы Локтеву А. Е. и попросил помощи, так как никто из медперсонала не подходил. Александр Евгеньевич обещал помочь. После этого около 30 минут опять никто не подходил. Зять повторно позвонил Локтеву А. Е. и попросил принять в больницу, так как зять и внучка видели, что состояние Ларисы ухудшалось, а тем более она находилась в состоянии после операции. Александр Евгеньевич обещал помочь и положить её в реанимацию.

После последнего звонка подошла дежурный врач Ильина Т. А. Она включила громкую связь на телефоне, чтобы моя умирающая дочь, моя внучка, мой зять слышали её разговор с Бикбовой Ф. М. (заместитель главного врача). Флорида Мунировна в свойственной ей манере говорит: «Положи ты эту Бобовик до утра хоть куда-нибудь. Они уже достали своими звонками».

После этого дежурный врач приёмного покоя Ильина Т. А. начинает стыдить моего зятя: «Что вы как не все люди? Всё названиваете. Нет бы спокойно приехать, мы бы вас в инфекцию определили, там ремонт прошёл, хороший туалет. А вы со своим гастроэнтеритом столько людей дёргаете». Осмотр до сих пор никто не провёл.

Дальше начинается просто ужас. В приёмный покой прибывает вторая бригада скорой помощи. Они закатывают на каталке мужчину. Он закрыт простынью, живой, но не двигается. Родных и близких его нет. Наша бригада скорой стоит здесь же. В приёмный покой ворвался мужчина в хирургическом костюме (это был реаниматолог Алимжан улу Айбек) и начал орать на бригаду скорой: «Зачем вы его сюда привезли?» и т. п., оскорблять сотрудников скорой медицинской помощи. От его крика сотрясалась вся больница. Молодой парень, член бригады скорой медицинской помощи, сделал ему замечание, что нельзя так разговаривать с женщинами — там чуть не началась драка. Фельдшер нашего экипажа скорой рыдает в голос. В это время в приёмном покое находились сотрудники полиции, которые сопровождали мужчину в алкогольном опьянении. Старший лейтенант полиции в жёсткой форме призвал к порядку реаниматолога Алимжана улу Айбека. Только после этого он успокоился.

А всё это время в коридоре лежит человек под простынкой на каталке, чуть дальше тихо лежала на каталке моя дочь, молча слушала это всё и умирала. За всё это время не подошёл ни один медработник, чтобы оказать помощь.

Потом моя внучка сама переодевала мою Ларису, никто не помог. И мы отправили её в реанимацию к реаниматологу Алимжану улу Айбеку умирать.

В 23 часа того же дня зять узнал номер телефона реанимации и позвонил. Реаниматолог Алимжан улу Айбек разговаривал спокойно и уважительно. Он сказал, что состояние моей дочери стабильное, всё хорошо, завтра переводим в терапию.

16 июня зять и дочь приехали в больницу к 8 часам утра, привезли чистую одежду, всё необходимое. Зять позвонил реаниматологу Алимжану улу Айбеку, спросить про состояние и как передать вещи. В 08:00 он не ответил на звонок, в 08:15 сказал, что он сдал смену, все вопросы к заведующему отделением реанимации Бочкареву А. А. На вопрос о состоянии Ларисы, он ответил, что ей стало хуже. Теперь мы понимаем, что Лариса уже была мертва и, наверное, давно. В это время все быстро занимались отчётной документацией.

Зять с внучкой пошли к главному врачу А. Е. Локтеву с просьбой пропустить их в реанимацию. Он дал им в сопровождение Ф. М. Бикбову. Она довела их до дверей реанимации, зашла внутрь, и больше они её не видели. Через 30 минут зятю позвонил реаниматолог Алимжан улу Айбек и сказал, что у моей дочери остановилось сердце.

Вышедший к зятю с внучкой заведующий реанимацией Бочкарев А. Л. сказал, что в 07:50 разговаривал с моей дочерью, всё было хорошо. А уже в 08:45 зятю по телефону сообщили, что Лариса умерла.

Н. С. Гаврилова»


Вторая из ни кем неучтённых...

«В ночь с 21 на 22 июня в 00:18 часов у моей сестры Филипповой Ирины Алексеевны ухудшилось самочувствие. Снизилось давление, начались судороги, также появился жидкий стул и рвота... В срочном порядке в 00:22 была вызвана бригада скорой медицинской помощи. После приезда бригады скорой помощи, Ирине были проведены медицинские мероприятия по нормализации давления до 70/44, сделали капельницу с физраствором, ввели препарат от рвоты. Сделали кардиограмму, с целью исключения инфаркта, установили превышение нормы сахара — до цифры 12... На машине скорой помощи сестру доставили в приёмный покой ГБУЗ г. Чебаркуль.

При приёме в отделении приёмного покоя сотрудникам скорой помощи в устной форме была высказана претензия, с какой целью пациента доставили к ним. Дежурный врач (Ф. И. О. нам неизвестно), который был вызван на приём, был недоволен. Задал несколько вопросов о её состоянии и ушёл. Далее пришёл другой медицинский работник, также уточнил о состоянии самочувствия и спросил, болит ли живот... На что сестра ответила о резких болях в животе. И этот врач тоже ушёл.

Утром 22 июня в 9:30 я с дочерью приехала в больницу, привезли вещи для сестры. Обратились в реанимацию к доктору Позднякову Олегу Викторовичу узнать о её состоянии здоровья. На что он грубо нам ответил. Зачем вы так рано приехали, я же сказал после 11 часов я её буду переводить в инфекционную больницу, хлопнул дверью и ушёл. За период времени с поступления в реанимационное отделение и до перевода, сестре сделали только рентген лёгких, иные исследования не провели. Даже не сделали УЗИ брюшной полости. До 12:30 мы ждали скорую помощь, чтобы перевезти её в инфекцию. Несмотря на то, что инфекционное отделение находится на одной территории... Когда подъехала скорая, из реанимации выкатили на каталке сестру, которая стонала от ужасной боли в животе. Она нам сказала, что ни на минуту не уснула от боли.

Со слов больной, находящейся в сознании, в течение ночи её визуально осматривали хирург и терапевт. Не определив заболевания по своему профилю, не оказывая никакой помощи, они уходили.

Сестра жутко мучилась от боли и просила ей помочь, а сотрудники в грубой форме ругались на неё, чтобы она терпела. Что здесь в реанимации всем больно. Ей становилось всё хуже и хуже.

В 12:45 женщину доставили в инфекционное отделение, но врачей не было, и ещё почти 40 минут к ней никто не подходил. Родственники, видя, что её состояние ухудшается, искали врачей, обращались в каждый кабинет, чтобы найти хоть кого-то, кто сможет помочь. Но им только советовали подождать.

После прихода заведующего инфекционным отделением Бикбовой Флориды Мунировны в 13:23, я была вынуждена включить камеру телефона, зафиксировать действия врача, какие она будет принимать меры... Врач сказала выключить камеру и, пригрозив мне вызовом наряда полиции, вышла из палаты. Не осмотрев умирающую сестру и не оказав ей никакой помощи. После зашла медсестра поставила капельницу, ввела обезболивающее и препарат для поднятия давления... После заведующая инфекционным отделением Бикбова Ф. М. сказала, что при таких симптомах не характерны инфекционные заболевания. Что это не её пациент. Затем пришёл хирург, осмотрел вздутый живот и сказал, что это не его пациент. И ушёл. Даже нам, не специалистам, было понятно, что у сестры что-то случилось в брюшной полости.

Далее, врач УЗИ Ирина Борисовна Белаш в течение часа делала обследование брюшной полости. Она отметила мешающие диагностике газы в животе и обнаружила в правой области скопление жидкости. И вновь к больной вызвали реаниматолога Олега Викторовича Позднякова.

Он стал задавать моей сестре вопросы, что болит и как она себя чувствует. При том что о её состоянии ему было известно при поступлении в реанимацию. На что она ответила: «у меня сильно болит живот, мне плохо, я умираю». Он отошёл и сел на подоконник и ничего не сделал, сказал — обратно отправить в реанимацию и ушел... Все остальные врачи периодически заходили в палату смотрели, как моя сестра умирала на их глазах, не оказав ей помощи.

В 15:10 подъехала скорая для перевозки её в реанимацию, а у сестры в это время открылось кровотечение, пошла пена изо рта и она умерла...

О случившемся я сообщила главному врачу Локтеву Александру Евгеньевичу. На что он мне выразил свои соболезнования и извинения за персонал.

Н. А. Суханова»

Федеральные власти борются за спасение нации от COVID – муниципальные борются за титулы и награды.
0:1 – муниципалы лидируют…

Источники:
https://gazeta-ch.ru/new/my-glupye-dumali-chto-ey-tam
https://gazeta-ch.ru/new/eto-ne-moy-pacient